Новости

«Ты мне тоску не пророчь…» К 85‑летию со дня рождения Н.М. Рубцова

«Спасибо, скромный русский огонёк…» В этом образе слышится тихая, светлая музыка, это строчка-ориентир, путеводитель по творчеству поэта Николая Рубцова. Кого и за что благодарит герой одного из самых известных и любимых мною рубцовских стихотворений? Спасительный огонёк, приютивший одинокого человека, замерзающего в открытом снежном поле, горит в окне избы одинокой старой женщины-крестьянки, встречающей нежданного гостя как своего, родного: «Вот печь для вас и тёплая одежда…» Как щемяще по-русски звучит её: «Господь с тобой! Мы денег не берём!» И как хочется услышать это сегодня, в наш век денежных отношений!

Герой Рубцова почти всегда одинок: он отчасти напоминает другого поэта-дервиша – Велимира Хлебникова, такого же безбытного и по-детски открытого миру. Вспомните его строки:

Мне мало надо:

Краюшку хлеба

И каплю молока.

Да это небо,

Да эти облака!

         «Мне мало надо...»

Столь же трогательны и безыскусственны рубцовские стихи о «хлебе родимом», который «сам себя несёт», об облаках, «плывущих, как мысли», – обо всём, что радует и греет человека на этой земле. Таких светлых, жизнеутверждающих стихотворений у Рубцова очень много: «В осеннем лесу», «Утро», «Первый снег», «Сентябрь». Главное в них – добрый и ясный взгляд на мир, способность восхищаться его природными дарами:

Слава тебе, поднебесный

Радостный краткий покой!

Солнечный блеск твой чудесный

С нашей играет рекой...

                            «Сентябрь»

Не раз отмечалось, что в поэзии Николая Рубцова много есенинского: здесь и шорох берёзового листопада, и любовь к «братьям меньшим», и деревенский быт с его буднями и праздниками… И всё же Рубцов не «младший Есенин», у него свой, особенный, стиль. Достаточно вспомнить его загадочное, почти мистическое: «В горнице моей светло. / Это от ночной звезды» (но мне всегда больше нравился «журнальный» вариант второй строфы: «Ранние цветы мои / К вечеру увяли все» вместо «Красные цветы…»). Это стихотворение прочитывалось и прочитывается, пелось и поётся по-разному, и дело тут не в глубине проникновения в смысл, а в магии рубцовского стиха: в каждой из строк, состоящих из вполне знакомых, обычных слов, мерцает какое-то удивительное «междустрочное» содержание (вспоминается тезис о «наилучших словах в наилучшем порядке»).

Есть в этом ночном видении некий образ, являющийся одним из лейтмотивов всего творчества поэта. Это образ лодки, догнивающей на речной мели, – символ остановившейся, никуда не идущей жизни. Для Рубцова особое значение имеет мотив движения, плавания по вечной реке жизни:

Плыть, плыть, плыть

Мимо родной ветлы,

Мимо зовущих нас

Милых сиротских глаз...

«Плыть, плыть, плыть…»

Обращение лирического героя к капитану с просьбой принять его на борт несёт в себе надежду сойти с жизненной мели, «сонный встряхнув фиорд». Ведь нет ничего страшнее для художника, чем ощущение исчерпанности, когда собственная поэзия начинает «скрести по дну»: «Боюсь, что над нами не будет таинственной силы, / Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом…» («Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны…»). Вот почему так важно «бежать от помрачений», оттолкнуться от разъедающей душу суеты и… плыть:

Была суровой пристань в поздний час.

Искрясь, во тьме горели папиросы,

И трап стонал, и хмурые матросы

Устало поторапливали нас.

                                      «Отплытие»

Применительно к мотиву отплытия уместен известный пушкинский вопрос: «Куда ж нам плыть?» Для Рубцова это движение в обе стороны – вперёд к новому, неизведанному, и назад – к истокам: «Я уплывал… всё дальше… без оглядки / На мглистый берег юности своей». Вот откуда перечислительный ряд в уже цитированном мною шедевре «Плыть, плыть, плыть…»: могильные плиты, церковные рамы, милые сиротские глаза… Странствующий герой Рубцова не пассивный наблюдатель жизни, а её поэт, впитывающий все боли и радости, благодарный сын земли «с названьем кратким “Русь”»:

– Что ж, – говорю, – желаю вам здоровья!

За всё добро расплатимся добром,

За всю любовь расплатимся любовью...

                                      «Русский огонёк»

О любви в поэзии Рубцова следует сказать особо. Это любовь к Родине («Тихая моя родина»), женщине («Букет»), матери («Памяти матери»), вечно живой природе («Берёзы», «Про зайца»), музыке («В минуты музыки печальной»). Вся рубцовская лирика – тихая и тёплая исповедь влюблённой в мир души, принимающей жизнь во всём богатстве её проявлений («Я люблю судьбу свою…»). На долю поэта выпало немало испытаний: детдомовское детство, нелёгкая трудовая биография, мучительный «квартирный вопрос»… Сама преждевременная смерть, унёсшая «блистательную надежду русской поэзии» (Ф. Абрамов), казалось бы, довершила трагический портрет поэта-скитальца. Но ещё раз вдумаемся в пафос стихотворений Рубцова разных лет: в них нет ни следа упадничества, мраковидения:

В этой деревне огни не погашены.

Ты мне тоску не пророчь!

Светлыми звёздами нежно украшена

Тихая зимняя ночь.

Светятся тихие, светятся чудные,

Слышится шум полыньи...

Были пути мои трудные-трудные.

Где ж вы, печали мои?

Скромная девушка мне улыбается,

Сам я улыбчив и рад!

Трудное-трудное – всё забывается,

Светлые звёзды горят!

                                     «Зимняя песня»

Этот шедевр 1965 года – подлинный урок жизнелюбия и жизнеприятия, сотворения особого поэтического мира, строящегося по законам гармонии, так необходимой нам сегодня. Поэзия Рубцова не устаревает: она, как и прежде, трогает и задевает сокровенные душевные струны, колеблемые тем самым рубцовским «междустрочьем».

Безусловно, юбилейные даты важны, значимы для культурной жизни страны. Но ещё важнее – наша собственная читательская память, тонкая настройка поэтических ассоциаций. Любуясь осенним листопадом, вспоминаешь рубцовский «сон золотой увяданья», глядя в окно на белый пейзаж, вслед за поэтом повторяешь: «Ах, кто не любит первый снег / В замёрзших руслах тихих рек…» У каждого, кто хорошо знаком с творчеством Рубцова, есть свои любимые стихотворения и строки. Они не отпускают, живут в нас, делают нас добрее и сильнее духовно. Как точно определил статус художника и значение поэзии в нашей жизни сам Николай Рубцов:

Прославит нас или унизит,

Но всё равно возьмёт своё!

И не она от нас зависит,

А мы зависим от неё…

Автор Сергей Александрович Зинин,

доктор педагогических наук, профессор МПГУ,

автор учебников по литературе издательства «Русское слово»